Кража, или Белое солнце Крыма - Страница 75

— Скажу о вот таком интересном моменте. Как-то после референдума я договорился о встрече с Константиновым. Захожу к нему в кабинет, а у него висит портрет Путина и стоит российский флаг. Несколько дней назад у него висел Янукович и стоял украинский флаг. Я захожу в кабинет, а видимо, это только поставили, и у нас начинается истерический смех. И мы минуты три смеялись, глядя на то, как все быстро поменялось. И что уже не надо шептаться про всю эту историю. Многие депутаты так и не поняли, что произошло.

О самом референдуме не было никакой конкретной информации: местное ТВ с утра до вечера гнало какую-то политическую «поливу» вроде «мы этого референдума 25 лет ждали, что нам к нему готовиться?!». Как таковой подготовки, по сути, не было. Когда «свергли» Могилева, Константинов со товарищи просто захватили главный штаб Партии регионов и именно оттуда «унесли» реестр крымских избирателей, который из ЦБК не получили бы никогда в жизни.

Фотохроника крымских событий

10 марта 2014 г. Бывшие украинские военные присягают на верность новой крымской власти. Фото: Радіо Свобода

10 марта 2014 г. Сергей Аксенов на присяге Фото: Радіо Свобода

Реестр был неполным, со множеством мертвых душ, однако кого это смущало?

Кроме всего прочего, разрешили голосовать всем и по любым паспортам — советским, российским, кто во что горазд. Одним словом, право проголосовать на лжереферендуме получили все, кто был готов прийти на избирательный участок. И все же было понятно, что придут немногие. Для телевизионной картинки для зарубежных агентств было создано гораздо меньшее количество участков, чем обычно в Крыму. Это давало возможность визуально «укрупнить» посещение.

Рефат Чубаров отлично помнит эти дни и также утверждает, что активность избирателей была чрезвычайно низкой.

— Здесь, конечно, по цифрам можно о многом судить. Данные эти пошли от меня, и получил я их из такого источника, который пока еще раскрыть не могу. 34,2–34,4 % — эта цифра фигурировала в отчетах ФСБ в Москву, это точно.

Конечно, Крым был уже полностью во власти вооруженных российских солдат. И соответственно, каждый крымчанин определял свою позицию, исходя из своих страхов, надежд, еще чего-то. Знаю много случаев, когда людям «намекали», что если не проголосуют, как надо, будут большие проблемы. Крымских татар, в принципе, не трогали. Они знали, что мы не пойдем на выборы. И они боялись, что на участках мы предпримем какие-то действия силового характера. Поэтому участки были взяты под усиленную охрану. Голосовали по «спискам», которые заполнялись на ходу. Пришел человек, а его в списке нет, потому что нет официального реестра, и его тут же вносят «от руки».

Но журналисты нашей телекомпании АТР сделали эксперимент: один журналист проголосовал 3 раза. Все это снимали, чтобы продемонстрировать абсурдность всего происходящего. Но вот эта цифра, которую я назвал, она удивительно подтверждена московскими экспертами. Есть Ганнушкина Светлана, известный правозащитник. Кстати, она преподавала в московском институте, когда я там учился в 1978 году. Она со своей командой показала 36–40 %. Эта статья висит на сайте kremlin.ru. Можно проверить. Конечно, результаты псевдореферендума и все вокруг референдума обставили по всем правилам телевизионного шоу. И если кто-то сейчас будет судить по телесюжетам российских каналов тех дней, то увидит практически праздник: главная площадь Симферополя, салюты, шампанское, счастливые люди. Но не все так себя вели…

Фотохроника крымских событий

11 марта 2014 г., Симферополь. Митинг за освобождение похищенных активистов и против присоединения к России. Фото: В. Притула

— Севастополь, понятно, был наиболее активным в голосовании. А кто было наименее активным?

— Поселки компактного проживания крымских татар. Избирательные урны, установленные на «крымско-татарских» участках так и остались пустыми… Кстати, оккупационные власти так и не решились опубликовать данные по всем избирательным участкам — уж очень тогда были бы очевидными сфальсифицированные результаты голосов.

Участков было очень мало, и понятно, что, когда люди пришли голосовать, образовались очереди. До обеда картинку активного голосования еще могли снять, а после обеда участки уже были пустыми. Многие вообще не голосовали, просто не выходили из дома.

Севастополь — это совершенно другая история, там голосовали все. Многие наблюдатели дают цифру более 90 %.

Журналистов в Крыму в эти дни прессовали особенно. За период референдума было зарегистрировано более ста нарушений прав журналистов, нападений, задержаний, отжиманий техники и т. д. На полуострове все делалось для того, чтобы отбить у них охоту ехать в Крым, тем более — что-то снимать. У многих отобрали технику: десятки сохранившихся в сети видео демонстрируют суровую, почти военную обстановку вокруг избирательных участков, закрытые масками лица военных, цинично осклабившихся казачков. Председатели комиссий монотонно рассказывают: «У нас все хорошо… у нас все спокойно… все нашли себя в списках».

Накануне все стены домов в Крыму были обклеены наспех сверстанными плакатами «Мы хотим жить с Россией!», «Голосуй правильно!» и проч. Снимавшие этот треш для You Tube журналисты говорили во время репортажей тихими, почти больными голосами, и было совершенно понятно, что даже ненавидящие Россию и оккупацию с трудом верят в возможность победы Украины. Казалось бы, на полуостров опустился густой смог страха.